В начале октября Москва принимала грандиозный творческий вечер, посвященный поэту-песеннику Илье Резнику. Звезды российской эстрады исполняли известные песни на стихи прославленного поэта.

Сергей Пятаков / РИА Новости
Однако выступление российской певицы Люси Чеботиной не оставило Илью Рахмиэлевича в восторге. Причиной разочарования стал наряд молодой исполнительницы, который показался поэту излишне откровенным.
Если вы заметили, то почти все артисты на моем вечере были одетыми. Я заранее попросил режиссера проследить, чтобы они вышли в „артистических нарядах, соответственных репертуару“, — поделился Резник.
Поэт-песенник признался, что на этапе подготовки мероприятия возникали сомнения относительно приглашения певицы. Оказалось, что он изначально не возражал против участия Чеботиной в концерте. Но недавно она засветилась на одной вечеринке с тазами чёрной икры, появившись там в весьма откровенном виде. Тогда он хотел отказаться от ее участия в своем концерте.
Несмотря на дискуссии, номер Люси Чеботиной всё же решили оставить, но с условием, что певица не будет выступать в вызывающе открытом наряде.

Соцсети
Просили проконтролировать ее костюм. Организаторы концерта, видимо, не смогли повлиять на нее. Вышла в слишком откровенном наряде, — сетует Резник.
Поэт отметил, что сталкивался с подобным и раньше, поэтому на этот раз был готов. При этом и такая предосторожность оказалась неэффективной с некоторыми артистами. Люся Чеботина выразила несогласие с идеей запрета откровенных нарядов для артистов, ссылаясь на дискомфорт.
Более того Люся Чеботина ответила на критику Ильи Резника. В социальных сетях певица отметила, что разочарована замечаниями Резника, подчеркнув, что потратила значительное количество времени и личных средств на подготовку номера. Ей было неприятно читать о том, что она «лишь разочаровала» поэта.
Чеботина также опровергла информацию о нарушении дресс-кода, заявив, что ей никто не сообщал о необходимости сменить наряд. Также артистка заявила, что в таком же образе она выступала на «Новой Волне» у Игоря Крутого, но никто не делал ей замечаний.